Представляем на суд читателей фрагменты из путевого дневника одного британского майора, имеющего прямое отношение к недавним событиям между нашими двумя странами. Не будем распространяться, каким путем он попал к нам, отметим только, что на нем стоял штамп британской военной миссии в Москве и печать “Совершенно секретно. Для служебного пользования”...

Музыка жизни опошлилась бы, если бы порвались струны памяти.
Хорошо было бы вырвать с корнем только сорные травы и оставить цветы.
Джером К. Джером

Нас было трое этой ночью: Фил, Роб и я. Мы сидели в одном мексиканском ресторане в Москве с другими членами нашей Секции обороны Британского посольства в России и нашими женами, и пока наши жены обсуждали... ну, понятно, что могут обсуждать жены, мы размышляли, что бы такое предпринять необыкновенное, чем отметить время нашей службы здесь. Ведь мы уже по несколько лет живем в этой стране, но видели ли мы что-то кроме обеих столиц ? По-моему, это был Роб, он младше нас по званию, но часто ставит нас в тупик своими инициативами, кто первым высказал идею: “А не ударить ли нам троим велопробегом по матушке-России ?” Парни, Фил и Роб уже выпили по паре пива, я же был трезв как стеклышко, поэтому отнесся к затее скептически. Роб, сказал я ему. Ты вообще знаешь, о чем говоришь ? Ты когда-нибудь ездил по российским дорогам хотя бы на автомашине, не то что на велосипеде ? В сравнении с дорогами Европы это одна сплошная стиральная доска. А русские водители, ты когда-нибудь видел, как они ездят ?
В Москве я ни за что не рискну сесть за руль. А что делается за МКАДом ! Ты когда-нибудь выезжал за пределы МКАДа? Тебе улыбается перспектива со своим велосипедом окончить дни под колесами какой-нибудь левой фуры? К тому же мы не профессиональные велосипедисты, далеки от своей лучшей формы, да и не юнцы, не нюхавшие пороху в конце концов, чтобы пускаться в такие авантюры. Но Роб упорствовал, и его, к моему удивлению, поддержал Фил. Он сказал, что нам будут обеспечены свежий воздух, физический труд и душевный покой, непрерывная смена пейзажа займет наш ум, а здоровая усталость будет содействовать возбуждению аппетита и улучшит сон. К тому же это неплохая возможность отволынить недельку-другую от работы.

Самое странное, что сказанное этой ночью наутро не забылось, и мы каждый в отдельности начали готовиться к осуществлению этой безумной затеи. Тут надо сделать небольшое отступление: Фил и я –майоры британской армии, а Роб – обер, то есть что-то вроде прапорщика. Вдобавок, Фил – англичанин, Роб – валлиец, а я – шотландец из Глазго, так что мы  - та еще троица.  Если нам уж что взбредет в голову, то нас уже не остановишь. Каким-то путем весть о нашей затее дошла до начальства и оно ... ее поддержало. Так что отступать было поздно. Было принято решение посвятить наш пробег памяти погибших и ветеранов последней мировой войны, русским и британским.

К Рождеству мы уже всерьез занялись подготовкой к пробегу. Мы определили, что маршрут от Санкт-Петербурга до Волгограда через Москву – именно то что надо. 1700 километров почти строго на юг, 10 городов по пути. Мы дали клятву, что мы не офицеры британской армии, если не уложимся в 10 дней. 31 декабря я провел первый час на велотренажере у себя дома.

В дальнейшем мы определили режим подготовки: тренируемся у себя в посольстве в тренажерной комнате в обеденный перерыв, все вместе, друг у друга на виду. Чтобы ни у кого не возникло соблазна уклониться от тренировок, Роб повесил на стену “листок позора”... К концу февраля мы уже тренировались по пять раз в неделю, а к весне созрели, чтобы выбираться на открытый воздух.

В первый уикенд июня мы наконец-то рискнули проверить себя в настоящем деле: махнули от Каширы до Рязани и обратно. Травка кругом зеленела, чистый воздух, от которого мы отвыкли в Москве, приятно пощипывал легкие. За два дня мы преодолели 255 километров. Это вселяло надежду на конечный успех мероприятия. К тренировкам в посольстве мы вернуись с повышенным рвением.

Итак, официально все согласовано. В каждом городе, куда мы прибудем, пройдет церемония поминовения. Нас будут встречать местные власти, ветераны войны. К каждому монументу будет возложен маковый венок, это такая британская традиция еще со времен Первой мировой. Я буду играть на волынке “Лесной цветок”, которую у нас исполняют в скорбных случаях. Будут произнесены подобающие в таких случаях речи. Затем – отель и обед, отдых. С утра – трасса и к вечеру – новый город, снова речи, снова отель и так до самого Волгограда. На всем пути нас будет сопровождать местная дорожная полиция.

29 августа. Старт. День 1-й
Санкт-Петербург-Великий Новгород
День выдался хмурым и холодным. Мы битый час прождали обещанной полиции. Видимо, про нас забыли. Зато журналистов на площади Победы, месте старта, хоть отбавляй. Наконец, мы решили, что ждать больше нечего. Журналисты расселись по машинам и взяли нас в “коробочку”, так что мы могли не опасаться безумных местных водителей. Вот первый километр позади, и Роб весело кричит: “1699 километров осталось”. Мы с Филом громко смеемся. Пошел дождь, температура упала до 10-12 градусов. “Мать-Россия, какие еще испытания ты нам приготовила?”-невольно закрадывается мысль. Какой-то журналист увязался было за нами, но быстро отстал. Вдруг через несколько километров он появляется впереди нашей троицы, хотя еле ползет. А, его трюк понятен: он обогнал нас на машине и пересел на велосипед. Она идет впереди него и фиксирует происходящее на камеру. Как бы не так: мы проносимся мимо этого любителя дешевой славы, даже не удостоив его поворотом головы. И вот уже мы одни на трассе, мимо с диким ревом проносятся автомобили, дождь, ветер в лицо. И вся наша группа поддержки – дизельный микроавтобус в полусотне метров позади с плакатом “Внимание! Впереди велосипедисты”, в котором готовится еда, наши вещи и запасные велосипеды.

То, что запомнилось больше всего на всем протяжении пути и давит на нервы: непрестанный гул, грохот встречных и обгоняющих нас машин, лязг и дребезжание автовозов, мерное кряхтение автопоездов и фур. И пыль, грязь, выхлопы постоянно в лицо.

Мы меняемся каждые 5 километров: лидер становится в хвост, чтбы немного передохнуть. Только так, втроем, не меньшим количеством, можно выдержать гонку. Вот первый инцидент. Фил неожиданно вылетает из седла, наехав на кочку, описывает дугу и плюхается на дорогу прямо передо мной. Я почти наезжаю на него. К счастью, ничего серьезного: несколько ушибов, немного крови. Можно продолжать. И вот некоторое время спустя он прокалывает шину. Да, лиха беда начало. То ли еще будет.

Почти вслед за эти с Робом что-то не так. Он идет впереди, и вдруг оборачивается и кричит нам, что его сердце не выдерживает нагрузки. Уходит в хвост и начинает заметно отставать. Выглядит он ужасно, как будто при смерти. Фил отправляет его в микроавтобус, и мы продолжаем вдвоем ? Роб, Роб, не ты ли подбил нас на эту авантюру. Впрочем, еще не поздно остановится. Сесть в автобус и вернуться в Петербург, в теплый отель. Дождь усиливается. Оставшиеся 40 километров до Великого Новгорода мы проделываем из последних сил. В Новгороде, после церемонии в Новгородском кремле, нас ждет отель, а великолепный обед и пара бокалов пива возвращают к жизни. И баня, баня, волшебница баня, отогревает наши замерзшие тела.

День 2-й
Великий Новгород-Вышний Волочек
Леса, леса, мрачные, непроглядные, они подступают к самой дороге. Даже немножко боязно, а вдруг там до сих пор водятся партизаны. Холод не отступил, хотя дождя уже нет. Мои ботинки не высохли за ночь, и это привносит дополнительный дискомфорт. Иногда вдоль обочин попадаются люди: они продают игрушки, фарфор и стекло. Не слишком веселый способ зарабатывать на жизнь. Дальше, на юг, они больше продавали снедь: тульские пряники, рыбу, фрукты, а ближе к Волгограду уже и арбузы. После церемонии – обед в мрачно смотрящемся ресторане. Светлана и Галина, приставленные к нам местной администрацией, уводят нас в другой ресторан. О, если бы они только знали, чего хочет человек после доброй сотни миль на велосипеде! При первой же возможности мы смываемся к себе в отель. Массаж и спать, спать, спать.

День 3-й
Вышний Волочек-Тверь
Наконец-то слегка потеплело. Моим ногам возвращается чувствительность. 135 километров не показались таким уж кошмаром, как прежде. К тому же мы освиили искусство следовать в воздушном потоке друг за другом: так экономится гораздо больше сил. Мое левое колено болит после вчерашнего падения. Мы съезжаем с большой дороги и поворачиваем к Твери. Волгу пересекаем при полном сиянии солнца. В Твери нас поджидают журналисты из местного ТВ. Рядом с тем местом, где была церемония, проходит свадьба. Один из ветеранов просит сыграть “свадебный марш”. Наверное он имел в виду Мендельсона, но на волынке я наяриваю снискавшую мировую славу “Женитьбу Мэри” и удостаиваюсь аплодисментов и поцелуя невесты.
Отель, телевизор. Они посвятили нам целых 6 минут своих новостей. Наконец, баня и массаж. Я прошу массажиста уделить внимание моему левому колену, иначе дело может быть худо.

День 4-й
Тверь-Москва
Вместе с нами стартуют несколько велосипедистов из Москвы. Туман с Волги рассеивается и появляется солнце. Однако на границе Московской области нас подстерегает неожиданность: полиция нас останавливает. Мы ждем битый час, пока она не выносит свой вердикт: нам запрещено движение на велосипедах по федеральной дороге, несмотря на то что все наши бумаги в полном порядке. Русским разрешают продолжить. Мы садимся в микроавтобус и едем в Солнечногорск, где дожидаемся своих русских попутчиков. Вместе сворачиваем с магистрали и прбираемся в Москву проселочными дорогами. Где учились езде эти ребята, такое впечатление, что они впервые сели за руль велосипеда. Их езда навевает опасения, как бы не оказаться нам всем на дороге в одной куче под нашими велосипедами. Наконец, ма на МКАДе, и нас встречает московская дорожная полиция. Скорость движения падает, и мы без проишествий добираемся до места назначения: Парка Победы. Торжественная церемония, интервью для “Russia Today” и, наконец, домой, после нескольких дней отсутствия.

День 5-й
Кашира-Рязань
Мы не решились повторно испытывать судьбу с властями московской области и до Каширы добрались на микроавтобусе. Было по-осеннему прохладное солнечное воскресное утро. Все утро ветер дул нам в спину, но как только мы повернули на Рязань, он задул нам прямо в лицо и средняя скорость упала с 30 до 28,5 км в час.
В Рязани никого из местных властей на церемонии не оказалось, очевидно по случаю воскресенья. Зато были ветераны и солдаты салютовали из автоматов. Мы переоделись и пошли в симпатичный итальянский ресторан, где ели много пасты.

День 6-й
Рязань-Ряжск
Мы едем по тем же местам, что и в нашем пробном заезде в начале июня. Церемония проходит у мемориала как раз в том месте, где немцы пытались прорвать оборону Москвы зимой 1941-го. Представляю, что за ад был тогда в этом месте.

День 7-й
Ряжск-Тамбов
На всем протяжении нашего пробега не было лучшего отрезка. Первые 50 километров по отменной дороге мы пронеслись как стрелы, так что полицейский, который сопровождал нас до границы Тамбовской области, не мог скрыть своего восхищения. Но тут же последовала расплата: следующие 100 километров были наихудшими. Такой плохой дороги я еще не видел в своей жизни. Мое левое колено опять заныло, к этому добавилась боль в шее и в спине. Мои ноги и руки онемели, так что я даже стал сомневаться, смогу ли я взять волынку этим вечером.
В Тамбове нас встречают хлебом-солью, это такая русская традиционная церемония, которой удастаиваются только самые дорогие гости. Очень трогательно, следует отметить. На церемонии, под проливным дождем, я играл на волынке и, признаюсь, в жизни не играл лучше.

День 8-й
Тамбов-Борисоглебск
Я ожидал, что этот день будет самым трудным, потому что левое колено ныло у меня всю ночь. Я помассировал его, выпил несколько таблеток нурофена, но боль не отпускала. Мемориал в Тамбове напомнил мне советский мемориал в Трептов-парке в Берлине. Имена погибших высечены на мраморных стеллах, и я отметил 20 человек с одной фамилией: то ли родственники, то ли однофамильцы.

День 9-й
Борисоглебск-Михайловка
Ветер с Каспия безжалостно дул через всю степь прямо нам в лица, и это была работенка, я вам скажу, продираться ветру навстречу. На границе Волгоградской области нас поджидала представительная делегация: казачья труппа, музыканты, танцоры. Традиционные хлеб-соль и чарка медовой водки: очень стимулирующе, когда впереди еще десятки километров.
Я думал, что мы уже никогда не достигнем Михайловки, хотя уже виднелись дымки цементных заводов на ее северной окраине. Дорога петляла и, казалось, вела в сторону о города. Мы были уже полностью обессилены, как дорога пошла под гору и мы смогли наконец закончить этот отрезок пути. Мы были совершенно черны: смесь солнцезащитного крема (температура приближалась к 30), дорожной пыли, пота, пыли из тормозных колодок грузовиков, пыль с полей и обочин, на которые наши доблестные сопровождающие загоняют любую машину, осмелившуюся приблизиться к нам на слишком близкое расстояние. Фил выглядит грязнее всех нас. У него вообще особенность притягивать к себе грязь. У Роба текут слезы от усталости. Признаюсь, я был не в лучшем состоянии.
Церемония в центре города на военном мемориале и опять внимание местной публики и средств информации. Особенно их удивили моя шотландская юбка и волынка: такое чувство, что большинство из них никогда не видывало и не слыхивало ничего подобного. Надо сказать, что килт у меня настоящий, клана Макферсонов, к которому я отношусь по линии отца, а гетры – клана Кеннеди, к которому пренадлежит моя мать.

День 10-й
Михайловка-Волгоград
Сегодня великий день: мы, наконец, должны достигнуть цели нашего путешествия. Как назло, все, казалось, этому препятствовало: ветер дул в лицо с еще большей силой. Роб и я упали на первых же километрах, и это, казалось, полностью его деморализовало. Роб принялся извиняться, хотя его вины в этом не было, а потом вообще сделал попытку улизнуть, чтобы остаток пути провести в микроавтобусе. Даже увещевания Фила не помогали, и я был вынужден отвести его в сторонку и сказать под большим секретом, что Никки и Элли будут встречать его в Волгограде.
Упоминание имен жены и сына произвели магический эффект: Роб вскочил в седло и принялся бешено крутить педали.
О, этот ветер! Такой ветер я помню только однажды: во Франции в 1982 году. Тогда я просто не стал ему сопротивляться и повернул назад. Сейчас пути к отступлению не было, и я попытался пристроиться в турбулентный поток за полицейской машиной, упершись головой в руль. Помогло это мало: скорость упала до 20 км в час. После часа безуспешных попыток Фил набрал номер и вызвал микроавтобус, поставив его впереди нас. Другого способа достигнуть Мамаева кургана в срок не было. Но и это помогло не слишком. Жара за 30 и такое впечатление, будто мы постоянно взбираемся в гору. И еще ежечасно едим и пьем, чтобы поддерживать энергетический уровень. Через шесть часов непомерных усилий мы наконец достигли милицейского поста на окраине города и с жадностью голодных военнопленных набросились на макароны и энергетические напитки. Мы высчитали, что до места назначения осталось 17 километров, а потому у нас есть 25 минут на отдых. Как вдруг один местный полицейский нас обескуражил: 17 километров – до центра города, а до Мамаева кургана, куда нам надо, целых 30. Тут мы проехали немного и увидели знак: “Волгоград 24 км”, что окончательно сбило нас с толка. Нам не оставалось ничего другого, как увеличить скорость и ввериться судьбе. На этом этапе к нам присоединилась местная полиция: ребята совершенно чумовые. Они взяли нас в каре, в то время как микроавтобус прикрывал наш правый фланг. Своими сиренами они расшвыривают попутные и встречные машины, а для усиления эффекта кричат в свои матюгальники: “Сволочи! Уроды! Прочь с дороги! Не видите – велосипедисты!” Под их бдительным конвоем мы пробиваемся километр за километром по запруженным улицам Волгограда к Мамаеву кургану.

7 сентября. Волгоград. Финиш
Была трогательная церемония, так что я не мог удержаться от слез. Пришлось даже одеть темные очки. В Волгоград специально по этому случаю приехал Ее Величества Посол Великобритании в Москве сэр Тони Брентон, военный атташе Энди Вердон и... наши жены и дети. Надо сказать, последнее было сюрпризом, о котором Фил узнал последним.
И снова маки, поминальные маки, о которых так проникновенно написал в своей поэме “Поля Фландрии” Джон МакКрай:

Во Фландрии красные маки цветут
Между крестами за рядом ряд
Наши могилы они стерегут
Над ними жаворонки парят

Мой сынишка бросается ко мне со словами “Папа! Я хочу быть с папой!”, прорывая кордон охраны и окружение журналистов. Вообще-то, надо сказать, что он наполовину русский. Ведь моя жена – русская, из Воркуты. Так что эта победа – наша общая победа...

Послесловие
21 сентября пришло электронное письмо от Ее Величества Посла Великобритании в Москве сэра Тони Брентона. “Это была выдающаяся инициатива со многих точек зрения. Она укрепила наши отношения со многими субъектами России, продемонстрировала уважение к ее жертвам во Второй мировой войне, а также привлекла существенную материальную поддержку. Поздравления всем принимавшим участие...”
Мы собрали ни много ни мало 700 000 рублей в фонд ветеранов Второй мировой.
Также хотел бы высказать слова благодарности всем, кто помогал нам.
В первую очередь, Памеле Вердон, жене военного атташе, что сидела за рулем нашего микроавтобуса поддержки и между делом стряпала для нас. Пам, твои пончики, твои пироги, а особенно твои макароны... никогда в жизни не ел ничего вкуснее.
Также спасибо Гарри Эдвардсу, помощнику атташе по воздушным делам. Он шел позади нашей процессии на своем джипе, чтобы в нужный момент обойти и прибыть в запланированный город на пару часов раньше. Он бронировал для нас все отели по пути следования. Тоже работенка, я вам доложу. А еще заботился о моей волынке.
Своей волынке я хотел бы выразить отдельную благодарность. У нас, шотландцев, любовь к волынке в крови. Правда, признаюсь, я играю на волынке с 2000 года. Можно сказать, еще новичок. А на велосипеде езжу с 1980-го. Чтобы поддерживать форму волынщика и велосипедиста, надо играть пару часов в день и ездиь 2-3 часа. Как совместить эти два хобби ? Но зато девушки в России, как и в Шотландии, предпочитают волынщиков. Впрочем, я этого не говорил, как и про стряпню Пам.

По секрету.
Меня скоро переводят из Москвы. Здесь моя миссия окончена. Я – солдат, служу там, где прикажет Родина. Когда вы будете читать этот мой дневник, я уже буду в Германии. Но мы с ребятами уже все продумали: следующий велопробег мы устроим там. Так что вы о нас еще услышите. А после России нам теперь любое море по колено. И любое дело по плечу.

Майор Дональд Смит
Игорь Косич

Герои:
Майор Филип Сибет (Philip Sibeth)
Майор Дональд Смит (Donald Smith)
Прапорщик второго класса Роб Джонс (Rob Jones)